– Вы хорошо с ним поработали, Трухарт.

Молодой полисмен снова покраснел, и, хотя Еве нра­вилась в нем эта черта, она надеялась, что он научится как-то ее контролировать. В противном случае другие копы сожрут его заживо, не оставив преступникам ни кусочка.

– Благодарю вас, сэр. Спасибо, что дали мне такую возможность.

– Ведь это вы его нашли, – просто сказала Ева. – Полагаю, вы рассчитываете рано или поздно перейти ку­да-нибудь из отдела «трупоискателей»?

Трухарт расправил плечи.

– Я хотел бы получить значок детектива, когда заслу­жу его.

Ева прекрасно понимала, что нелегко отыскать нович­ка, не лелеющего подобных честолюбивых замыслов.

– Считайте, что вы уже начали его зарабатывать. Я мог­ла бы посодействовать вашему переводу – подобрать вам другой район для патрулирования и другого инструкто­ра, – но хочу попросить вас пока остаться. У вас острые глаза, Трухарт, и я хотела бы использовать их на вашем те­перешнем участке, пока мы не закроем это дело.

Молодой полицейский был настолько ошеломлен этим предложением, что у него глаза едва не вылезли из орбит.

– Конечно, лейтенант. Хорошо, я останусь.

– Вот и отлично. Только держитесь – Бауэрс постара­ется испортить вам жизнь.

Он скорчил гримасу.

– Я уже к этому привык.

Еве хотелось воспользоваться случаем и выпытать у него кое-какие подробности относительно Бауэрс, но она справилась с искушением, не желая побуждать новичка стучать на своего инструктора.

– Тогда все в порядке. Возвращайтесь в свой участок и пишите рапорт. Если наткнетесь на что-нибудь, что, по-вашему, может иметь отношение к этому делу, свяжитесь со мной или с Пибоди.

Ева направилась в свой кабинет, приказав Пибоди перенести на диск запись допроса.

– И раздобудь перечень известных наркоторговцев это­го района, – добавила она. – Мы не можем полностью исключить связь с наркотиками, хотя я не представляю себе наркодилера, уничтожающего своих клиентов, удаляя им хирургическим способом жизненно важные органы. Впрочем, случались и более странные вещи, я уже ничему не удивляюсь. Кстати, сектами тоже нужно заняться.

– Я могу связаться с Исидой, – предложила Пибоди, вспоминая дело, которым они занимались некоторое вре­мя назад. – Возможно, она знает, существуют ли сатанин­ские культы с подобными ритуалами.

Ева кивнула и шагнула вместе с Пибоди в лифт.

– Да, свяжись с ней. Нужно проверить и эту версию.

По коридору сновали копы, здание наполняли гуд го­лосов и топот ног. Это был привычный для Евы ритм жизни. Она посмотрела на часы, с удивлением обнаружив, что всего лишь начало десятого. День только начался, а она находилась на дежурстве уже четыре часа.

Идя рядом с Пибоди по коридору, Ева продолжала от­давать распоряжения:

– Нужно также постараться произвести точную идентификацию жертвы. У нас есть отпечатки и данные анали­зов. Если Моррис уже сделал вскрытие, то сможет назвать по крайней мере приблизительный возраст.

– Сейчас этим займусь.

Пибоди свернула налево, в сторону камер предвари­тельного заключения, а Ева направилась в свой кабинет. Он был небольшим, с единственным узким окном, пропускавшим слишком мало света и слишком много шума. Зато ее любимая кофеварка работала безукоризненно.

Ева налила себе чашку кофе и с удовольствием вдохну­ла крепкий аромат напитка. Потом она села за стол и по­звонила Моррису.

– Я знаю, что он производит вскрытие, – сказала она ассистенту, заявившему, что Моррис занят, – Но у меня есть для него информация относительно трупа. Так что соедините меня с ним.

Ева откинулась на спинку стула, потягивая кофе и по­стукивая пальцами по чашке.

Наконец в трубке раздался голос Морриса:

– Вы ведь знаете, Даллас, как я ненавижу, если меня прерывают, когда я копаюсь в чьих-то внутренностях!

– У меня есть свидетель, который видел на месте пре­ступления двух человек. Они приехали в большом блестя­щем автомобиле и были хорошо одеты. Один нес черный чемоданчик, а другой – белый, в котором – я цитирую – «что-то хлюпало». Это вам о чем-то говорит?

– Кое о чем. – Ева догадалась, что Моррис нахмурил­ся. – Ваш свидетель видел, что произошло?

– Нет, он был пьян и почти все проспал, а когда про­снулся, они уже уехали. Но он заглянул в жилище убитого и обнаружил труп. Может, этот хлюпающий чемоданчик быть тем, что я предполагаю?

– Да, это вполне может оказаться тарой для изъятых органов. Работали аккуратно и профессионально, Даллас. Первоклассное удаление важнейшего органа. Убитому да­ли солидную дозу анестезии, и он ничего не почувствовал. Но, судя по тому, что в нем осталось, его сердце не стоило почти ничего. Печень сморщена, почки тоже, легкие черны как уголь. Он явно был не из тех, кто регулярно про­ходит медосмотр. Его тело – мешок болезней. Самое большее через полгода он бы умер естественной смертью.

– Значит, они изъяли негодное сердце, – пробормо­тала Ева. – Может быть, они рассчитывали выдать его за качественное?

– Если оно выглядело так же, как все остальное, то им не удалось бы провести даже студента-медика с первого курса.

– И все же оно им понадобилось. Такую серьезную работу не проделывают только для того, чтобы прикон­чить какого-то бомжа.

В голове у нее мелькали всевозможные версии – месть, сатанинский культ, махинации на черном рынке, нако­нец, просто развлечение…

– Вы сказали, это была первоклассная операция. Сколько хирургов в городе способны ее провести?

– Я работаю с мертвецами, – усмехнулся Моррис. – Врачи, специализирующиеся на живых, вращаются в иных кругах. Насколько мне известно, самая фешенебель­ная больница в Нью-Йорке – Центр Дрейка. Я бы начал с него.

– Спасибо, Моррис. Я займусь вашим рапортом, как только получу его.

– Тогда позвольте мне вернуться к моим внутреннос­тям. – И он положил трубку.

Ева обернулась к своему компьютеру, издававшему по­дозрительное жужжание, о котором она уже дважды до­кладывала в ремонтное бюро, и склонилась к нему с угрожающим видом.

– Ну-ка, ты, мешок с дерьмом, быстро отыщи сведе­ния о Медцентре Дрейка в Нью-Йорке!

Компьютер разразился икотой, а экран осветился ре­жущим глаза красным цветом, на фоне которого возникла надпись:

«Внутреннее повреждение. Голубой экран недоступен. Продолжать поиски?»

– Как же я тебя ненавижу! – Ева постаралась приспо­собиться к неудобному освещению. – Черт с тобой, про­должай.

«Медицинский центр Дрейка находится в Нью-Йорке на Второй авеню. Основан в 1975 году, назван в честь Уол­тера С. Дрейка, открывшего противораковую вакцину. Это частное учреждение, которое включает больницу, поликлиники, учебные заведения и исследовательские ла­боратории. Американская медицинская ассоциация отно­сит Центр Дрейка к категории А».